Информативные
Сказки и Волшебные
Рассказы
о ЦВЕТАХ,
ДЕРЕВЬЯХ
И РАСТЕНИЯХ
ПРИРОДА - страница 5 из 6: ....1>> 2>> 3>> 4>> 5>> 6>
РАЗГОВОРЧИВАЯ БЕРЕЗКА
М.Скребцова  Разговорились как-то деревья на ветру о своем житье-бытье: у кого из них
семена самые легкие, кого ветер да солнышко любят, в ком пользы для людей
больше, да мало ли о чем деревья разговоры между собой вести могут. Самой
разговорчивой в тот день березка оказалась. Была она и вправду деревом
удивительным, так что было ей о чем рассказать.
— Знаете, как меня называют? Деревом ветра и солнца. В тени я плохо расту,
болею часто и погибаю. С ветром же я крепко-накрепко связана. Посмотрите, у
меня совсем нет крепких и мощных веток, как у дуба, ясеня или липы. Да они мне и
не нужны. Ведь больше всего на свете я люблю на ветру качаться, а крепкие ветки
ветру раскачивать тяжело. Правда к старости у нас, берез, веточки нередко книзу
свисают, но мы к этому привыкли. Вволю наиграемся с ветерком в молодые годы,
нестрашно потом и умирать.
Липа посочувствовала березке:
— Да, у других деревьев ветви только силу набирают, ввысь тянутся, а у тебя,
подружка, к этому времени все веточки уже ломкие да старые. Видно, достается
им от ветра-шалуна.
Березка обстоятельно объяснила:
— Не ветер в том, липушка, виноват, — так уж я устроена. Ветер же, наоборот,
первый мой помощник. Меня весна-красна в мае сначала сережками украшает, а
затем уж листочками. Если бы не ветерок, я и деток-семян бы не заимела.
Прилетает он ко мне и давай качать да встряхивать сережки мои, пыльцу в воздух
поднимать. Попадает пыльца на те из моих сережек, в которых семена должны
вызреть, и зарождаются в них будущие березки. Получается, что ветерок этим
семенам отцом приходится. Каждую весну это повторяется: не успею зацвести, а
ветер тут как тут. Скучает он без меня: слишком уж я красива — вся с ног до
головы в золотистых сережках, будто в дождевых струйках.
Сережки мои, в которых семечки зреют, поначалу неприметные. Они на моих
ветках вертикально стоят, будто свечки. А летом, как созреют, они толстыми
становятся, переворачиваются и книзу свисают. Ветер и их вниманием не обходит.
Каждое семечко имеет два прозрачных крылышка и на крошечную бабочку похоже.
Его даже называют крылинкой. Ветер всех крылатых любит, вот и старается он,
усыпает все вокруг моими бабочками-семенами.
Липа уважительно на березку посмотрела и говорит:
— Правда, березка, ты ветрова дочка. Я каждую осень удивлялась, как это
твоим крылаткам удается все вокруг усеивать. Теперь я понимаю, кто им помогает.
Обрадовалась березка липкиным словам:
— Да, да, липка, ветерок мне во всем помогает. Мне даже кажется, что жуки да
гусеницы на мне потому не селятся, что слишком неуютно им на постоянном ветру.
Вот я и не болею почти ничем. Наоборот, сама лечить могу. Люди это знают, идут
ко мне за лекарствами: кто чай из моих листочков заваривает, кто веник для
баньки из веток собирает, кто сок березовый по весне пьет. В голодные годы из
моей коры даже хлеб пекли. А еще из моей коры деготь получают.
Тут дуб в разговор вмешался:
— Да, березка, кора у тебя — удивительная. На вид хрупкая такая, а на самом
деле по прочности с моей, дубовой, сравнится. Я тебя за кору твою особенно
уважаю.
Березка тут же добавила:
— Знаете, через мою кору вода не проходит, и дубильных веществ в ней много
— вот она и не гниет совсем. Как только кору мою не используют: и сумки, и пояса,
и сосуды для питья, и даже обувь из нее делают; и крыши домов ею покрывают,
чтобы не протекали; и бревна, прежде чем в землю воткнуть, моей корой
обматывают, чтобы не гнили долго. В древности люди даже писали на моей коре.
Тут черемуха не удержалась:
— Березка, хоть ты и дружишь с ветром, и семена твои крылатые, и кора твоя
прочная на удивление, нет у тебя цветочков и ягод, как у меня, например. Чтобы
насладиться ароматом моих цветов, по весне люди специально в лес идут.
Возражает березка:
— У меня нет ни цветов, ни ягод, но неужели вы не замечали, какой смолистый
запах от меня исходит — даже мои голые веточки, и те благоухают. Это потому,
что мои листики и кора покрыты пленками из бальзама.
Разговаривают деревья, ветками из стороны в сторону качают. Узнали они
березку получше и протянули к ней свои ветки, в знак уважения.
Когда будете по лесу идти, присмотритесь к деревьям. К кому все другие
ветками тянутся, тот что-то интересное рассказывает. Как вы думаете, что?
:.: :.: :.:
ОСИНКА И ВЕТЕРОК
М.Скребцова
Спрашивают как-то деревья осинку:
— Чего ты, осинка, всегда дрожишь? Не пристало дереву таким быть.
Растерялась осинка, что ответить не знает. Тут как раз ее дружок-ветерок
подул, осинка за ним всеми листочками потянулась и прямо на глазах у всех
деревьев скинула свое темно-зеленое платьице и надела другое — серовато-
серебристое.
Деревья снова недовольны:
— Сейчас не осень, что ты, осинка, наряды меняешь?
Задрожала осинка, а ветерок ей прошелестел:
— Не обижайся на них, подружка, если бы они присмотрелись к тебе, то
увидели бы, что листочки твои — необычные: с нижней стороны серебристо-
сероватые, а с верхней — темно-зеленые.
Ветерок с осинкиными круглыми листочками давно дружил. Он им обо всем на
свете рассказывал, а они вслед за ним в разные стороны поворачивались и
шептали ласково:
— Говори, говори...
Ветерку осинкино внимание приятно.
Спрашивает осинка у ветерка:
— Почему, ветерок, листочки других деревьев вслед за тобою не
поворачиваются в разные стороны?
Отвечает ветерок:
— Скучно им, осинка, рассказы мои слушать. К тому же твои листочки держатся
на черешках, в верхней части сплюснутых, поэтому они и поворачиваются с такой
легкостью в разные стороны. У других деревьев черешки — цилиндрические и
неповоротливые.
Говорит тогда осинка деревьям:
— Я с ветерком дружу. Увижу его и затрепещу от радости. Вот и кажусь со
стороны дрожащим деревцем.
Ничего деревья не ответили, но с тех пор к осинке приглядываться начали.
:.: :.: :.:
ХУДОЖНИК И КЛЕН
А.Лопатина
 Любил художник осень. И она его тоже любила, зачаровывала красками яркими,
заманивала в леса расписные. Каждый день осень художнику подарки дарила: то
осинку пурпурную, то березку золотолистую. Однажды вышел художник на полянку
лесную и ахнул. Стоит на полянке кленок молодой. Лапки-листики на солнце
позванивают, золотом оранжевым, красно-бордовым просвечивают, — глаз не
оторвать.
— Ну, спасибо тебе, осень, за подарок такой драгоценный, — поклонился
художник.
Расставил он свой мольберт рядом с кленком и замер, стараясь побольше его
красоты в себя вобрать, чтобы суметь потом эту красоту людям показать.
Клен ласково заглянул художнику в глаза своими пурпурно-золотыми широкими
листьями и спросил:
— Разве есть у людей краски с такими тончайшими оттенками, как у Матушки-
природы? Посмотри на мои листочки, художник, каждый, словно сокровище
разноцветное, и ни одного не встретишь одинакового.
Улыбнулся художник в ответ:
— Конечно, кленок, не может человек сравниться с Матушкой-природой
красками, но в серце моем каждый твой листочек светится радостью. Если смогу я
передать людям хотя бы частичку твоей красоты, может быть, и в их сердцах
станет светлее от радости. А ты расскажи мне о жизни своей, чтобы картина моя
живой получилась.
Художник сделал на полотне первый мазок, и клен начал свой рассказ:
— Ты видишь мою красу, художник, а большой раскидистый клен, на котором я
родился, был прекраснее меня в сто раз. Его люди срубили. Весь лес вздрогнул
от горя, когда красавец клен упал, и на моей серой коре от тоски по родителю
появились с тех пор продольные трещинки.
Только прошлой зимой я, наконец, утешился. Вот как это случилось. Лыжники
решили отдохнуть на нашей поляне и сняли возле меня свои лыжи. Я на людей
тогда в обиде был, не хотел с ними разговаривать, отвернулся даже в сторону и
вдруг слышу:
— Кленок, посмотри на меня, ведь мы с тобой хорошо знакомы.
Другой голос добавил:
— Где-то сейчас мои детки, наверное, такими же красавцами стали?!
Оказалось, что все лыжи были сделаны из кленов, а одна пара как раз из моего
родного, что на нашей поляне рос. С тех пор, если бегут мимо лыжники, я знаю,
что самые быстрые и легкие лыжи на них из клена, и машу им приветливо вслед.
Даже трещинки продольные на моей серой коре теперь струятся не так печально.
Художник погладил серый с трещинками ствол и почувствовал, что сегодня
трещинки совсем веселые. Кленок продолжал:
— Родился я двадцать лет тому назад и сначала крепко спал в почке-
колыбельке. Уже тогда Матушка-природа и отец-клен учили меня красоте и
закутали в чудесные шелковистые чешуйки с золотисто-оранжевым опушением.
Всю зиму я спал, но, наконец, чешуйки почки раскрылись, и я увидел свет белый
в виде зелено-желтого цветка. Первым другом была пчелка. Сначала мне
показалось, что я не такой уж красивый, хотя и достаточно крупный цветок. Но
пчелка меня утешила. Она опустилась на меня и зажжужала:
— Какой красавец, самый первый, раньше листочков явился, да какой сладкий!
Пчелка принялась пить мой нектар, и при этом пылинки мои попали в завязь.
Это было приятно, хотя и немного щекотно. Вокруг меня было шумно. Кого только
не было на моих братьях-цветах: мухи, бабочки, пчелы, — все спешили после
зимы силы свои восстановить. Ах, как всем нам было радостно и сладко. Каждую
весну я снова и снова переживаю это чудесное состояние. Жаль, художник, что ты
не можешь его почувствовать.
— Почувствовать не могу, зато могу представить, как радостно цвести, когда
вокруг еще все голо и деревья без листьев. А сладость светлого кленового меда я
прекрасно знаю. Я его много раз пробовал и всегда мне казалось, что он весной
пахнет, — сказал художник и добавил в свою картину сладкой радости весеннего
цветения клена.
— Вторым моим другом, — снова продолжил клен свой рассказ, — был мой
братец-близнец, который родился вместе со мной из цветка. Все кленовые детки-
семена — сросшиеся близнецы под двумя крылышками. Мы с братцем были точь-
в-точь похожи и видом и характером. Осенью мы увидели, как ветер разделяет
созревшие семена, подхватывает их и, вращая крылышком, точно пропеллером,
разносит по поляне. Мы с братом крепко прижались друг к другу и решили не
расставаться. Но началась зима, и налетевший холодный вихрь подхватил моего
созревшего брата и унес в одну сторону, а меня в другую. Ветер так бешено
вращал мое крылышко, что у меня голова закружилась, и я сначала не понял, куда
попал. Очнулся я от холода на лесной поляне. Был зимний вечер, и с каждой
минутой я замерзал все больше. Вдруг на поляну вышел великан-лось, который
пришел поужинать веточками молодых деревьев. Потом что-то черное навалилось
на меня, и я утонул в снегу. Лось втоптал меня копытом под прошлогодние листья,
а лунку засыпало снегом. Здесь мне стало уютно и тепло, и я сладко уснул до
весны. С тех пор лось моим другом стал. Ведь если бы не он, я бы замерз и умер.
О братце своем я до сих пор ничего не знаю. Нам, семенам кленовым, нелегко
приходится. Хотя сыплемся мы с клена всю осень и всю зиму, в деревца
прорастают только счастливчики.
Проснулся я весной от талой весенней водицы. Было еще довольно холодно, но
мне так не терпелось снова мир увидеть, что я выпустил корешок и стал тянуться
вверх. Замечательное это чувство, когда ты снова на свет божий появляешься,
уже не цветочком, не семечком, а маленьким кленовым росточком. Гордость
переполняла меня. "Я — дерево, настоящее дерево!" — пел каждый острый
уголочек моих листьев-лап. Они у меня были совсем как у взрослого клена, хотя и
родились на тоненьком прутике.
— Славно ты, кленок, рассказываешь, — улыбнулся художник, и, вздохнув,
добавил:
— К сожалению, люди часто забывают вырастить в себе дерево.
— Да, растить свое дерево — это самое важное дело на свете, — согласился
клен и продолжил свой рассказ:
— Я быстро рос. Следующей весной меня уже не узнать было. И друзей у меня
прибавилось. Посмотри, художник, сколько вокруг меня деревьев: и березы, и
осины, и дубы, и даже сосны. Бывает, деревья ссорятся из-за пустяков всяких, я
тогда их мирю, каждому что-то доброе скажу. Мы, клены, не любим в одиночестве,
без друзей, расти. Листочки мои питательные, и в них витамина С много. Деревьям
землица с моими перегнившими листьями по вкусу. От нее они крепкими и
высокими становятся. Может быть, потому на земле и нет чистых кленовых лесов,
что деревья возле меня селиться любят. И звери часто моими листьями
лакомятся. Я на них не обижаюсь, пусть питаются. Я дерево сильное, всех могу
накормить и напоить.
— Ты, клен, настоящее дерево дружбы! — воскликнул художник.
— Да, люблю друзей, — подтвердил клен. — У меня и среди людей друзей
много. Особенно с одним человеком я крепко подружился. Он пришел ко мне
однажды осенью и попросил два семечка, чтобы посадить их возле дома в честь
своих сыновей-близнецов. У вас, людей, есть примета, что человек будет расти
здоровым и счастливым, если в честь него дерево посадить при рождении. Видно,
дерево ему свою силу и мудрость передает. Я решил: для моих семян большая
честь с людьми побрататься, и дал их человеку. Человек выбрал тогда самые
крупные и крепкие семена. Был он ученым-ботаником; в деревьях хорошо
разбирался. Клены его особенно интересовали, он о них книжку писал. О чем мы
только с ним не разговаривали. Скоро и я стал ученым по кленам. Не только о
себе, клене остролистом, могу рассказать, но и о клене сахарном, и о
серебристом, и о разных других. Могу целую лекцию прочитать о том, как клены
растут по всему свету: и в Африке, и в Европе, и в Азии, и в Америке. Для любого
леса и города мы — гордость и краса. Но тебе, художник, не интересно, наверное,
лекции слушать...
— Нет, почему, — возразил художник, — все, что ты рассказываешь, еще раз
доказывает, что ты — самое настоящее дерево дружбы. Это мне тоже надо
нарисовать в моей картине, раз я хочу показать людям твою красоту. Так что
продолжай, пожалуйста.
Но клен молчал. Молчал, потому что увидел чудо: на картине художника
величественно возвышался красавец клен. Его широкая вершина была освещена
лучами солнца, и в этих волшебных лучах блестели пурпурные и золотисто-
зеленые кленовые листья, неповторимые и прекрасные. Все дерево было похоже
на веселый, торжественный праздник.
Клен воскликнул:
— Неужели это я?
Художник скромно ответил:
— Нет, клен, это лишь частичка твоей красоты, перед которой я не в силах был
устоять.
:.: :.: :.:
ВОЛШЕБНАЯ РЯБИНКА
А.Лопатина
Повстречались как-то на лесной дорожке дедушка лесник с внучкой и художник.
Лесник лес свой осматривал. Внучка с ним ходила: с деревьями знакомилась и
лесным воздухом дышала. А художник лесную красу хотел людям показать.
Разговорились они.
— Радостно мне сегодня, — сказал лесник.— Неподалеку отсюда деревце я
встретил. Ох и доброе это деревце. Каждый год оно пир устраивает для всех в
лесу. Соек, снегирей, дроздов да синиц — всех птиц и не перечислишь, — всю
зиму деревце кормит. Некоторые птицы из-за его ягод даже остаются зимовать в
лесу. Да и звери мимо не проходят. Не только белки, бурундуки, куницы да соболи
дарами его угощаются, а даже волки и лисы. Им ведь тоже витамины нужны. У
деревца этого — не листья с ягодками, а витаминные клады. Лось с медведем,
бывает, так и лакомятся: на первое — ягодки, на второе — листочки с веточками.
По щедрости своей это удивительное дерево. Ягоды у него волшебные: не гниют,
не сохнут, не мерзнут, наоборот, от мороза только слаще делаются.
— Дедушка, — спросила девочка, — это ты про то деревце говоришь, с которым
я сегодня играла? Оно очень веселое. Деревце мне листочками перистыми
махало, а я танцевала. А потом оно мне подарило красные ягодки для бус. Я их
маме в подарок увезу.
— Я сегодня тоже чудо-дерево встретил, — обрадованно сказал художник. — У
меня от его красы до сих пор душа поет. Тоненькое, кудрявое, ажурное, все в
красном убранстве. Я, пока его рисовал, вспоминал, как на Руси это деревце в
старину почитали. Оно счастье в дом приносило. Играли в деревне свадьбу, а в
обувь жениха и невесты его листочки клали и ягодки в их карманы прятали.
Верили, что защитит это деревце от бед. Всякий возле дома старался это деревце
посадить. Оно как сторож верный: плохого в дом не пустит.
— Всех нас сегодня лес порадовал самым чудесным своим подарком,—
заключил дедушка. — Но пора нам домой. Вас, художник, мы в гости приглашаем,
чайку попить.
Дома всех встретила бабушка с доброй улыбкой и сразу принялась хлопотать:
— Садитесь за стол, милые мои, сейчас я вас чаем напою с волшебными
лесными дарами. Вареньем да мармеладом вкусным вас сегодня рябинка
угощает.
— А мне сегодня рябинка подарила свою красоту, — сказал художник, — и
достал новую картину.
— А меня сегодня рябинка успокоила своей щедростью, — вставил дедушка. —
Ее урожай поможет птицам и зверям зиму пережить.
— А меня сегодня рябинка развеселила, — сказала девочка и достала бусы,
сделанные из рябиновых ягодок. Потом вдруг что-то вспомнила и встревоженно
спросила:
— Бабушка, но как же мы вареньем рябиновым будем угощаться? Ягодки у
рябинки такие красивые, но когда я их попробовала, у меня от горечи язык
заболел.
— Внученька, вспомни, как я тебя от малокровия рябиновым вареньем спасала,
когда ты к нам зимой приехала, худая да бледная. Разве не вкусное оно было?
— Нет, бабушка, то варенье было очень вкусное, — ответила девочка, — но у
рябинки, с которой я сегодня играла, ягодки горькие.
— Это потому, что рябина еще с морозцем не повстречалась, — объяснил
дедушка. — Рябинка дерево не только щедрое, но и мудрое. Как всякая мудрая
хозяйка, бережет свои припасы до поры до времени. У всех других растений
договор с солнышком. Оно их ягодки румянит, сладости в них прибавляет. Поэтому
летом в лесу еды всем хватает. У рябины договор с морозцем. Как ударит
морозец, тут лесная хозяюшка дары свои сладкими сделает. Угощайтесь,
пожалуйста. Поэтому рябина и мороза не боится. Ей даже пятидесятиградусный
мороз не страшен.
— Я тоже хочу быть такой умной, щедрой и красивой, как рябинка, — сказала
девочка.
— Это ты славно придумала, — обрадовался дедушка. — Знаешь, внученька,
мы с тобой рябинку возле дома посадим. Она неприхотливая, быстро приживется,
лишь бы солнышка хватало. Будет у тебя защитница надежная и подружка верная.
::: ::: :::
страница 5 из 6: ....1>> 2>> 3>> 4>> 5>> 6>
::: ::: ::: |
